
С Евгением Горенбургом мы познакомились ровно год назад. Я бы охарактеризовал его как главную движущую творческую силу города Екатеринбурга, человека множества ипостасей: продюсер, организатор фестивалей и мероприятий, музыкант, сценарист и даже президент спортивного клуба по хоккею на траве «Динамо-Екатеринбург». С Евгением Львовичем мы поговорили о старых и новых творческих проектах, о культурном коде Екатеринбурга и о знаменитых однокашниках и современниках города, где «металл и камень плавят…».
С.Б. Ваше первое образование медицинское. Часто ли люди приходят в музыку по призванию из других профессий, а не после долгой консерваторской учебы? Есть такая статистика, какая профессия дает больше музыкантов? Кочегар, врач, машинист поезда?
Е.Г. Эта ситуация очень часто коррелирует со временем, в котором она происходит. Если вспомнить 60-е годы, то среди властителей умов — бардов-шестидесятников — музыкантов не было практически совсем. Были физики, геологи, актеры, писатели, поэты. Во многом эта ситуация спроецировалась и далее — на 80-е. Я не готов говорить за Петербург, за Москву, но в Свердловском рок-клубе музыкантов было не более 20–25%.
А если говорить о песне, кaк о жанре музыки, в ней очень много словарей рифм.
Был Вадик Самойлов — инженер-радио техник, Игорь Скрипкарь — философ, Миха ил Перов — юрист, Александр Пантыкин — за плечами физтех, Слава Бутусов — архитектор, Шахрин — строитель, ну и я — врач. Сейчас, мне кажется, диаметрально противоположная ситуация — возникло понятие «музыкальная индустрия», которое очень четко декларирует примат формы над содержанием, а в форме гораздо более умелые профессионалы. Поэтому в музыке сейчас много хорошо обученных музыкантов. А если говорить о песне, как о жанре музыки, в ней очень много словарей рифм. Конец истории.
С.Б. Вы говорили в интервью, что вам посчастливилось видеть Высоцкого, Даля, Окуджаву. И хотя это было в том возрасте, когда сложно давать оценочные суждения взрослым, какими они вам за помнились?
Е.Г. Вся эта история связана с домом на улице Шейнкмана, в котором я родился и живу до сих пор. Тут есть, на мой взгляд, какая-то эзотерика, потому что Шейнкман — некий пламенный революционер, в честь которого назвали улицу, но ровно такая фамилия была у одного из любимых мной поэтов — Михаила Светлова, который написал стихотворение «Песня Виктора»:
Я помню жизнь вначале,
Как в цирке Чинизелли
Меня вверху качали
Воздушные качели.
Его же перу принадлежит «Песня мушкетеров»:
Трусов плодила наша планета,
Все же ей выпала честь —
Есть мушкетеры, есть мушкетеры,
Есть мушкетеры, есть!
И, конечно же, «Гренада». В том же самом доме жил режиссер Владимир Мотыль («Белое солнце пустыни», «Женя, Женечка и Катюша», «Звезда пленительного счастья» и др.). Он оказался моим... или, скорее, я оказался его соседом по балкону. В старых домах есть такая опция — один балкон на две семьи. Именно на этом балконе собирались «небожители», и, конечно, в силу своего малолетства, кроме воспоминаний поставленного на стул ребенка, читающего Корнея Ивановича, и выпивающих и разговаривающих вокруг взрослых, воспоминаний не осталось. Но остались артефакты, которые бережно хранит моя мама. Это режиссерский сценарий «Спасите гарем», он же «Белое солнце пустыни», и автограф Булата Окуджавы на «Каплях датского ко роля». Я моментально выучил эту песню наизусть, и она мне казалась чуть ли не лучшей пес ней в мире. А когда в возрасте 7 лет я был от правлен в пионерский лагерь, на вопрос: «Кто хочет принять участие в концерте детской само деятельности?», не задумываясь ответил: «Я!». И изъявил желание исполнить «Капли датского ко роля», чем поверг в шок вожатых и воспитателей, но в еще большей степени — баянистов. Удача улыбнулась, и третий из опрошенных баянистов смог эту песню подобрать. Мое первое публичное выступление было именно с песней «Капли датского короля», а автограф, на уже хруп кой от времени бумаге, действительно хранится у мамы.

Здесь опубликован небольшой фрагмент данного материала. Прочитать полную версию текста Вы можете в печатном издании журнала.
Узнать, где его можно приобрести, Вы можете здесь.
