Журнал «Наше наследие», № 114, 2015

«Неукротимая тоска земного жития»

О Варваре Григорьевне Малахиевой-Мирович1 известно и много, и одновременно очень мало. Небольшая статья в словаре «Русские писатели. 1800–1917», очерк в книге «Сто одна поэтесса Серебряного века». Работала в редакции московского журнала «Русская мысль», где ее сменил Валерий Брюсов. В 1903–1904 годах писала о театре в журнале «Мир искусства», позднее — о творчестве современных художников. Перевела вместе с М.В.Шиком популярную в Европе монографию Уильяма Джейм

Муромцево. Замок во владимирских лесах

Усадьба Муромцево, безусловно, один из самых выдающихся усадебных ансамблей в России конца XIX – начала XX века, поразительный по широте и оригинальности замысла, компо-зиционной цельности и образной выразительности. В ее создании принимали участие зна-менитые архитекторы и садовники, а благодаря средствам и последовательным усилиям хозяев усадьба была поистине доведена до совершенства. Увы, далеко не все, что когда-то составляло гордость Муромцева, сохранилось1. До последнего в

Страсти по авангарду

Еще в 1989 году наш журнал одним из первых рассказал на своих страницах (№10) о выдающейся коллекции и непростой судьбе Георгия Костаки — замечательного собирателя русского авангарда и советских нонконформистов — в те годы, когда в нашей стране творчество этих художников было под запретом. Четверть века спустя в ГТГ прошла юбилейная выставка «Георгий Костаки. “Выезд из СССР разрешить…”». Кураторам выставки удалось глубже погрузиться в семейные хроники, узнать много нового из

«Перо коснулось бумаги»

Стоя перед чистым холстом или листом бумаги, видит ли художник свое будущее творенье, или все проявляется постепенно и непредсказуемо в процессе писания-рисования? Московский художник Станислав Морозов в каталоге групповой выставки 2012 года дает ответ на этот вопрос в белом стихотворении, открывающем раздел его произведений: Перо коснулось бумаги. Черный штрих как первый шаг. Сколько их будет! А сколько времени пройдет, Прежде чем белый мир уйдет, О

Место в сердце, или В чем секрет вечных дружб?

Эмма Григорьевна Герштейн (1903–2002) прожила долгую и трудную жизнь: иначе и не скажешь о человеке, чьи даты рождения и смерти едва уместились в столетие. Ее отец, Григорий Моисеевич Герштейн, выходец из Двинска, переехал в Москву и стал известным московским хирургом. Вместе с женой и детьми он жил в тенистом саду в служебной квартире больницы имени Семашко на Щипке, главврачом которой долгие годы являлся. Под конец жизни он консультировал Кремлевку и, доживи он до 1950-х, обязательно встал

Оглавление журнала